Жизнь большинства современных молодых людей проходит в интернете. Виртуальный мир дает нам работу, деньги, образование, новости, развлечения и увлечения. Музыка в интернете, книги, кино, любовь, общение – практически все… Но Всемирная паутина таит немало опасностей, одна из них исходит от многочисленных эмиссаров террористических организаций. Как избежать их сетей, и кто в зоне риска?
Не случайно, говоря о профилактике экстремизма среди молодежи, Национальный антитеррористический комитет делает акцент на большой целенаправленной работе в интернете.
В прошлом году, по данным НАК (Национальный антитеррористический комитет – орган исполнительной власти РФ), во время подобных мероприятий удалось пресечь 2000 террористических и экстремистских ресурсов, а еще к 1,5 тысячи – ограничить доступ. Благодаря этому была существенно затруднена вербовочная деятельность международных террористических организаций, снизился и уровень радикализации молодежи. Но проблема по-прежнему остается.
История со счастливым концом
Мурату 32 года, он практикующий психолог, работает в основном с подростками – помогает неокрепшим душам найти в жизни смысл, понять себя и окружающих, научиться находить ответы на волнующие их вопросы. Но так было не всегда. 8 лет назад он попытался выяснить, почему подающий надежды юноша (так о нем говорили все вокруг – учителя, родители, близкие) ведет довольно унылое, однообразное существование.
– Я окончил тот вуз, который выбрали для меня родные. Учеба давалась мне легко, но мне было неинтересно, скучно. Я понимал, что не хочу дальше заниматься этим. Я вообще четко осознавал, чего я не хочу, а вот, чего хочу в жизни, понять не мог. Когда начинал размышлять вслух на волнующие меня темы, близкие мои только улыбались: «Хватит философствовать. Чего ты маешься? У тебя такие перспективы!». Я стал искать ответы в интернете, подписывался на позитивных психологов, бизнес-коучей.
Круг моих виртуальных друзей ширился. Мне стало интересно, я проходил кучу тестов, делал какие-то специальные упражнения, чтобы понять свое предназначение. Я смотрел на своих ровесников и удивлялся, как они могут так бесцельно проводить время, просто учиться или вообще ничего не делать и не думать о том, что будет завтра. Я вдруг «понял», что я не такой, как они, я особенный. А вскоре нашел себе подходящего собеседника в соцсети. Тоже особенного. Узнав, что я мусульманин, мой единоверец удивился, что поиски себя и Истины я веду совсем не там, где надо. «Ведь все есть в Коране». Постепенно наше общение становилось все более «религиозным», а я все более ощущал себя избранным.
Мурат почти перестал общаться с друзьями, все реже и реже навещал родных. В ответ на их вопросы, как дела и какие планы, усмехался и отмалчивался. Если же расспросы были настойчивыми, становился агрессивным.
– Однажды таким поведением довел до слез маму. Отец отчитал меня: «Не знаю, что у тебя за кризис такой, но такого отношения не потерплю»… Так продолжалось достаточно долго. В какой-то момент я спросил себя, почему «великие знания», к которым я получил доступ (как уверял меня мой интернетный друг), не делают меня счастливым? Видимо, во мне всегда жил психолог, – улыбается Мурат. – Я стал критичнее, что ли, относиться к моим беседам с «гуру». Меня перестали устраивать его ответы. Он это понял и сменил тактику. Это меня и спасло! Теперь он просто яростно убеждал меня в том, что на меня якобы возложена важная миссия, и так далее. Я не сразу удалил его из друзей. Но свои вопросы, касающиеся веры, начал задавать уже другим людям – стал писать в Центральное духовное управление мусульман России.
Мурату повезло, у его истории хеппи-энд. Но скольких молодых людей «ловцам душ», вербовщикам разных мастей удалось затащить в свои сети?
«Бомбардировка любовью»
По мнению Закира Шарыпова, известного теолога и сектоведа, советника муфтия Духовного управления мусульман Ставропольского края, в первую очередь добычей вербовщиков становятся отнюдь не религиозные фанатики, а люди с серьезными психологическими проблемами:
– Причем не важно, в интернете или в реальной жизни, своих потенциальных жертв вербовщики ищут среди определенных типов людей.
Этой весной Закир Шарыпов приезжал в наш край по приглашению ДУМ СК и при организационной поддержке краевой антитеррористической комиссии – как специалист Казанского ресурсного центра по развитию исламского и исламоведческого образования. Встречался с заключенными в исправительных учреждениях, прочел курс лекций студентам, преподавателям, журналистам.
– В одном из СИЗО я общался с осужденным, – рассказывает он. – Мы беседовали, поначалу я пытался переубедить его какими-то религиозными контраргументами, но вскоре понял, что это бесполезно, его это нисколько не зацепило. Во вторую нашу встречу я стал расспрашивать парня о его семье, детстве. Он разговорился, сказал, что вырос в «классической» семье: папа пил, маму бил. На вопрос, какое самое светлое воспоминание у него связано с домом, ответил так: «Два раза с папой и мамой ездили вместе на море, вот и все». Потом родители развелись, мальчишка пошел по наклонной: трудный подросток, приводы в милицию, постановка на учет…
Очень часто, говорит Закир Шарыпов, в деструктивные религиозные культы попадают ребята, которых недолюбили, недоцеловали, которым родители редко или никогда не говорили: «Сынок, доченька, я люблю тебя».
– Есть такое понятие «бомбардировка любовью, или атака любовью» – новичков вовлекают в ряды адептов добрым обхождением, – объясняет сектовед. – И молодой человек, который рос без любви, которому все время не хватало нормального человеческого к себе отношения, моментально попадает на крючок. Поэтому, когда я выступаю на встречах с молодежью, я даю им домашнее задание – вечером приходите домой и скажите: «Папа, мама, я вас люблю».
Родители должны знать, что говорить своим детям о том, что они их любят, очень важно! Говорить и проявлять. Понятно, что многие папы и мамы все делают для своих чад, круглыми сутками зарабатывают деньги, чтобы они были сыты, одеты, обуты, имели все в достатке, но очень часто – в ущерб общению, вниманию. А ведь это гораздо важнее материальных благ.
«Хочу, как супергерои»
В группе риска, считают психологи, – одиночки, разочарованные, неудачники, точнее, считающие себя таковыми, непризнанные гении, а еще романтики. Они с радостью принимают на веру услышанное, особенно, когда им с воодушевлением, с зашкаливающим энтузиазмом, говорят о необходимости спасать мир (ведь только им это под силу, они же избранные), бороться со злом, с несправедливостью, с неравенством.
Вербовщики, объясняет Закир Шарыпов, – это специально обученные люди, владеющие особыми техниками «обработки» и внушения. Они анализируют тысячи аккаунтов в соцсетях, находят там молодых людей, испытывающих трудности с самореализацией, в общении:
– Кстати, типичный вербовщик часто примеряет на себя образ этакого горьковского Данко, романтического героя, пожертвовавшего собой ради других, осветившего им путь своим горящим сердцем. Адепту говорят: «Ты избранный, ты счастливчик. На тебя возложена великая миссия». И молодой человек верит, что здесь с ним произойдет чудо-превращение, о котором он мечтал, – как в «Матрице», где супергероем стал живущий в бедной обшарпанной квартирке хакер. Или марвеловские персонажи, перекочевавшие на экран из популярных комиксов. Вот он щуплый парнишка, и раз – это уже Человек-паук или Капитан Америка.
Сектантам внушают: не надо ничего делать – в один момент ты можешь стать лидером, героем, спасителем мира. Вы знаете то, чего не знают другие, вы постигли Истину. И они начинают считать себя богоизбранными.
– Причем вместе с мыслью об избранности адепту одновременно внушают чувство вины, – говорит Закир Шарыпов. – Сначала его самооценку завышают, потом занижают, и так по нескольку раз на день. В чем он виноват? Да в том, что бездействует, когда тысячи людей мучаются в земном аду, немощные, голодные, всем обделенные, живут в незнании, во тьме, а он, на кого возложена миссия, ничего не делает, чтобы донести это знание, спасти страждущих. Ему говорят: «Как ты можешь спать спокойно, есть, когда мир в опасности? Они не знают, как его спасти, но ты-то знаешь…»
И эти зомбированные парни и девушки идут его «спасать», «убивая неверных и уничтожая рассадники зла» – совершают чудовищные теракты, в которых гибнут десятки тысяч невинных людей.
Есть ли жизнь после секты?
Еще одна категория группы риска – люди, испытывающие потребность в какой-либо структурированности жизни, ее систематизации, особом порядке. – Опять же в СИЗО я встретился с бывшим офицером российской армии. Представляете себе? Это уже не какой-то там юнец, а взрослый мужчина. И он попал в деструктивный культ. Что случилось?
Служил в лихие 90-е, и, возможно, одна из причин – в том, что видел много несправедливости, видел, как армию разворовывали, а награбленное распродавали, и оно попадало в руки криминала. Он уволился из Вооруженных сил и потерялся – не знал, как жить, ведь он привык существовать в определенной системе: устав, подъем, отбой, четкие правила… А когда вышел в отставку, всего этого лишился. А в деструктивном культе он снова обрел определенную систему, структуру. И это очень распространенное явление.
Аналогично происходит, например, с теми, кто вышел из тюрьмы. Именно по этой же причине – из страха перед новой жизнью, потери четкой структурированности – многие бывшие зеки возвращаются на нары.
– Как-то к нам за помощью обратился человек, который сам решил выйти из секты, – продолжает Закир Шарыпов. – Потому что начал сомневаться в культе, в котором находился не один год, сомневаться в том, что ему там проповедовали, – включил, так сказать, критическое мышление. Но он понимал, что самому ему не справиться. Поскольку речь шла о сомнениях в правильности знаний, которые он там получал, наша беседа тоже сначала носила религиозный характер.
Я приводил контраргументы о том, что в Коране нет ничего из того, что бы разделяли адепты этого культа. Но вскоре понял – не это его занимает. И оказалось, что он боится новой жизни, и ему нужна помощь психолога. Мы с коллегами придумали такой слоган: «Есть ли жизнь после секты?».
Многих бывших адептов деструктивных культов пугает новая реальность. У кого-то, как мы уже говорили, может наконец включиться то самое критическое мышление, человек начинает сомневаться, прозревает, потому что на самом деле он совсем не зациклен на какой-то там религиозной идее, но… он боится сделать шаг, боится уйти, ведь нужно придумать свою систему, правила – он без них не может. В секте ему все объяснили, разложили по полочкам. И теперь он в растерянности. Ему нужно научиться ставить цели и достигать их.
Поэтому очень важно человеку получить психологическую поддержку, помощь. А еще – того, кто вырвался из деструктивного культа, обязательно нужно вовлекать в какую-либо социальную, общественно-полезную деятельность. Ему говорили, что он должен защищать и спасать, так пусть он, здоровый сильный мужчина, помогает самым беспомощным – сиротам, старикам. И, конечно, необходимо просвещение! Одна из рекомендаций, которую мы даем тем ребятам, что пытаемся вытащить из сект, – надо постоянно развиваться и учиться.
ВАЖНО!
Как понять, что вашего близкого пытаются вовлечь в деструктивный культ? Первое, на что нужно обращать внимание, – резкое изменение внешнего вида, стиля одежды (исключительно мрачные цвета, бесформенные вещи, какие-то странные атрибуты).
Подсказкой для родных могут стать аккаунты в соцсетях. Да, у молодых людей их может быть несколько, и, какой из них настоящий, сразу не разберешь. Тем не менее стоит обратить внимание на то, что пишет юноша, девушка на странице. Могут насторожить какие-то эмблемы. Посмотрите, какой статус в аккаунте. Грустные статусы, говорящие о разочаровании, одиночестве очень привлекательны для вербовщиков, которые могут попроситься в друзья, ссылаясь на общие проблемы. Они первыми начинают «откровенничать», делиться своими печалями, причем делают это очень умело. Понятно, что далеко не все, кем они пытались манипулировать, клюнут, но кто-то может попасть в ловко расставленные сети.
Изменился лексикон? Тоже тревожный симптом. Парень вдруг начинает говорить о том, что вокруг одни безбожники, неверные. Дома он как с трибуны начинает провозглашать какие-то великие истины. Теперь у него на все сложные философские вопросы – о счастье, к примеру, о смысле жизни, – наготове простые ответы. Поведение. Оно становится агрессивным. Молодого человека как будто переполняет ненависть – к миру за то, что он несправедлив, к людям — за то, что они этого не видят и не понимают, что мир надо спасать.
– Если после общения с мусульманским проповедником у тебя в душе возникает чувство агрессии, ненависти к окружающим, – это очень тревожный сигнал, – предупреждает Закир Шарыпов. Родителям, близким, если они заметили эти признаки, нужно обратиться к специалистам – психологам, священнослужителям, сотрудникам правоохранительных органов, антитеррористической комиссии.
Маргарита Арзуманян
Источник KP RU
