В новом законопроекте РК предусмотрен запрет на использование и публичную демонстрацию атрибутов и внешних признаков деструктивных религиозных течений. По каким признакам можно распознать адептов радикальных и экстремистских организаций мы поговорили с директором Павлодарского Центра анализа и развития межконфессиональных отношений Гульназ Раздыковой.
– Гульназ Максутовна, вопрос запрета на ношение некоторых видов религиозной одежды, вызвал бурный резонанс в обществе, т.к. некоторые люди считают это ущемлением прав верующих.Так ли уж опасны огромные беспорядочные бороды, короткие штаны и черные хиджабы?
– Как человек, работающий более пяти лет с различными нетрадиционными псевдорелигиозными культами, могу сказать, что внешние признаки религиозности – это не основная характеристика уровня радикальности человека. Потому что самая главная опасность не в бороде и коротких штанах, а именно в сознании человека, той идеологии, которую он вынашивает. В одном из интервью яуже говорила про «такыйю», когда человек намеренно скрывает внешние и поведенческие признаки своей внутренней идеологии. Особенно это характерно, для адептов религиозно-экстремистской организации «Хизбут-Тахрир» либо такфиро-джихадистского течения. Например, есть свежие факты, когда в Сирию пыталась выехать группа людей, которые по внешним признакам религиозности позиционировали себя, как приверженцы традиционного для нашей страны ислама. Тем самым они смогли ввести в заблуждение не только имамов, но и сотрудников правоохранительных органов. Ведь человек может совершить какое-либо противоправное действие, в том числе и теракт, избавившись от внешних признаков веры, бороды, изара и т.д. К тому же не надо забывать, что многие салафиты сейчас мимикрируют, поэтому внешние признаки не могут быть основополагающими.
– Расскажите подробнее, по каким признакам можно определить приверженцев деструктивных течений.
– Существуют поведенческие, психологические, диалогические критерии, по которым, в принципе, на поверхностном уровне можно определить является ли человек адептом радикального либо нетрадиционного религиозного течения. Необходимо отметить, что если вы заметите один из этих признаков в поведении близких, то не стоит сразу делать выводы и бить тревогу. Еще раз подчеркну, что диагностика должна проходить только при личном контакте с адептом, но никак не дистанционно. Не нужно создавать «почву» для критики и анекдотов со стороны приверженцев деструктивных течений. Эти признаки больше будут полезны для родных и близких адептов. Я часто консультирую родителей, которые, живя бок о бок со своим ребенком, даже не знают по какому мазхабу он читает намаз, какие религиозные книги читает. Массовое религиозное просвещение – это платформа для религиозной грамотности наших граждан. Информирован, значит вооружен.
Поэтому необходимо акцентировать вниманиена следующих признаках, которые должны присутствовать в полном объеме. Либо они могут присутствовать на начальной стадии вовлечения в религиозный культ. Первое, конечно, это изменение имени. Человек изъявляет желание поменять свое традиционное имя, привычное для нашего слуха. Многие из них позже меняют удостоверение личности, убирают отчество. «Мой отец не читал намаз, значит он – шайтан» – заявляют они. По их мнению, типичные казахские имена противоречат канонам шариата или истинного ислама. Могут носить двойные имена, то есть в обществе ходят под своим привычным именем, а в кругу своих новых знакомых – под другим (т.н кунья). В перечень «шайтанских» имен входят казахские имена, состоящие из таких частей: Кун, Тан, Ай, Тас и т.д., т.е. все, что может символизировать языческое начало в имянаречении.
Второе. Изменение лексикона. Человек активно использует такие слова-арабизмы, как «Бисмиллях», «Иншаллах», «ахи», «ухти», «Машаллах», «Джазакалахухайран». Эти слова, в принципе, могут присутствовать и в лексиконе традиционных верующих, но представители деструктивных течений восклицают их с более яркой эмоциональной окраской, например: «Машаллах!!!», «Аузубиллях!!!», «Субханаллах!!!». То есть наличие эмоционально окрашенной речи с применением арабских слов и т.д.
Третье. Изменения в рационе питания. Они покупают мясо на базарах только у проверенных людей, которые тоже читают намаз. Не едят с общего стола на мероприятиях, если они не уверены в источнике мяса. Стараются не посещать мероприятия, встречи с родственниками, асы, считая «харамом» мясо, если животное не было зарублено по канонам ислама.
– Происходят ли изменения в быту новоиспеченных адептов?
– Безусловно, меняется и место обитания человека. Отмечу, что многие приверженцы ДРТ, страдают т.н. «манией преследования». Они считают, что спецслужбы либо правоохранительные органы за ними следят круглосуточно, прослушивают, и т.д. поэтому они часто меняют жилье, становятся очень аскетичными в быту. Вся мебель очень легко переносится, нет громоздких шкафов, стационарных компьютеров, бытовой техники.
Отсутствие крупных зеркал, тумаров, традиционных статуэток (например, с сакральных мест, фотографии детей, семейные портреты, магнитики и т.д.). Нет телевизоров (либо прикрыт тканью, либо повернут экраном к стене), радио. Но при этом обязательно будут гаджеты, смартфоны, причем с доступом к интернету. Это обязательное условие, потому что все свои «фетвы» (инструкции) они получают через интернет-каналы, а именно через соцсети. Поэтому как это ни парадоксально, телевизор и радио для них харам, а интернет – нет.
– Гульназ Максутовна, а что касается традиций и обычаев, семейных торжеств и т.д. Происходят ли изменения в этой сфере?
– Хотя салафиты позиционируют себя приверженцами Сунны, они стараются не приглашать гостей. Единственное, они достаточно скромно отмечают «акыка» – праздник по случаю рождения ребенка. Отказ от посещения общественных мест, празднования народных гуляний. Не посещают места, где возможно будут спиртные напитки. Не отмечают дни рождения, тои, свадьбы и т.д.
Отказ от соблюдения обычаев и традиций казахского народа: «тұсаукесу», «баланы қырқынан шығару», «ас беру», «жұмалық», «жеті шелпек» и др. Они не посещают могилы родных, мавзолеи умерших, при молитве они не протирают руками по лицу, не произносят бата – пожелания блага. Хотя все казахские обычаи соответствуют канонам ислама, они их отрицают, считая их «бидьа» – нововведениями. Безотлагательные, экстренные похороны умершего человека. Ни каких могильных камней, могилы сравниваются с землей. Не сообщают родственникам о смерти, не зовут их. Традиции поминок, посещение могилы и т.д они считают недопустимыми (ширк). Об этих особенностях очень хорошо говорят имамы и теологи ДУМКа.
– В интернете распространилось видео, где салафиты во время футбольного матча не встали с места, когда прозвучал гимн Республики Казахстан. Чем это объясняется?
– Неуважение к гимну Республики Казахстан, отсутствие патриотизма. Они не встают, не прикладывают руку к сердцу во время исполнения гимна. Не проявляют почтения к Конституции Республики Казахстан. В моей практике был случай, когда экстремист категорически отказывался вставать в зале суда при входе судьи в зал. Он апеллировал тем, что не считает этот суд судом как таковым. Но в результате нескольких бесед он согласился проявлять уважение к суду. Многие спортсмены, также во время открытия соревнований, когда звучит гимн нашей страны, не кладут руку на сердце. В один ряд с этим можно поставить и отказ от работы в государственных органах. По религиозным убеждениям они стараются не работать на «харамное» государство, в основном заняты частным бизнесом, замозаняты и т.д.
– В интернете салафитами часто проводятся кампании по очернению имамов мечетей, с какой целью это делается?
– Салафиты испытывают неприязнь и неуважение к имамам Духовного Управления Мусульман Казахстана, не слушают их проповеди, не интересуются традиционной религией наших предков. Вместо этого они активно прослушивают своих «интернет-проповедников», так называемых шейхов. Кстати, многие из них (проповедники) сейчас отбывают уголовное наказание. Отсюда следует регламентированность присутствия на Жума-намазе в мечети. Туда они приходят только потому что, пятничный намаз по канонам шариата необходимо читать в мечети. Они читают только обязательную часть намаза и стараются сразу же уйти, чтобы не контактировать с местным джамаатом или имамами. Закончив читать намаз, они бегут перешагивая через людей, сидящих в зале. Это неуважение к мечети, к другим верующим. Вешая на всех ярлыки «кафиров», резко противопоставляя себя другим, они нарушают единство джамагата, сеют смуту. А ведь одно из главных требований Ислама – это единство уммы.
– Мы говорим о радикалах, но ведь среди салафитов есть и умеренные?
Практика показала, что салафизм – это не договороспособная идеология. Приверженцы течения могут быть умеренными либо радикальными, у нас нет барометра или градусника радикальности. Мы реагируем на слова, намерения и действия людей. Просто так, назвать человека экстремистом или террористом нельзя, для этого нужно решение суда. Поэтому, мы не можем сказать, что все салафиты станут экстремистами. Экстремизм – это мысль, идеология. От мысли к действию переходят не все и не всегда. Есть среди салафитов и законопослушные граждане, которые даже не понимают какое у них направление ислама.
Мы не должны забывать, что при длительном пребывании в закрытой религиозной группе у человека формируется так называемое тоннельное черно –белое мышление. Радикализоваться он может от различных причин: психотравма, неустроенность, социально-бытовой фактор, влияние внешней среды и т.д. Любой фактор может быть спусковым механизмам. Все осужденные в Казахстане за экстремизм и терроризм стопроцентно являются приверженцами салафизма. Вспомните также как в Египте при удобном случае салафиты собрали партию и устремились к власти. Это обособленная группа людей с враждебным настроем ко всему государству. Поэтому это далеко не безобидное «поклонение» Богу. Данная идеология представляет опасность для национальной безопасности нашей страны и искажает традиционное понимание канонов ислама.
– Почему такое опасное явление, как салафизм не запрещается Казахстане на законодательном уровне?
– Да, есть часть нашего общества, которая считает, что работать с салафитами бесполезно, надо запрещать эту идеологию. Но мы должны понимать, что это наши граждане, наши братья и сестры и мы не отказываемся от них. «Адасқанның айыбы жоқ, қайтып үйірін тапқан соң» – говорят у нас казахов. Ведь каждый человек может споткнуться и совершить ошибку. Очень хорошо, что многие уже признают свою ошибку и возвращаются в традиционную веру. Примеров этому достаточно. И это не поражение, это настоящее мужество, понимание своей ответственности не только за себя, но и за тех людей, которые идут за тобой. А общество готово протянуть руку помощи и дать шанс им вернуться в наши ряды. Самое главное, что они должны понять, вера должна облегчать и сближать людей, а не вести к враждебности.
Источник: Закон кз.
