В Закон «О профилактике правонарушений» введена норма о запрете ношения в общественных местах одежды, препятствующей распознаванию лиц.
Эта мера, по мнению законодателей, «повышает эффективность профилактики правонарушений, совершаемых в общественных местах, путем совершенствования возможности распознавания лиц».
– Однако ограничения, призванные стать инструментом обеспечения безопасности, часто воспринимаются как посягательство на личные права и свободы граждан, – говорит эксперт республиканской группы по профилактике религиозного экстремизма Елнар Берикбаев. – Но есть известный этический и юридический принцип: права и свободы одного человека заканчиваются там, где начинаются права и свободы других людей. Он закреплен в статье 12 Конституции Казахстана в несколько перефразированном виде: «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать прав и свобод других лиц, посягать на конституционный строй и общественную нравственность».
Так, право на сокрытие лица в общественном пространстве (например, с помощью маски или капюшона) неизбежно вступает в противоречие с правом граждан чувствовать себя в безопасности, находясь в публичном пространстве. Когда кто-то прячет лицо, окружающие испытывают настороженность или даже страх: непонятно, кто перед ними и безопасно ли находиться рядом с этим человеком. Отмечу: в современном обществе лицо играет ключевую роль в идентификации человека. Поэтому МВД в целях обеспечения безопасности населения увеличивает количество камер видеонаблюдения на улицах и в других местах скопления людей.
Премьер-министр Олжас Бектенов, отвечая на депутатский запрос накануне принятия поправок в Закон «О профилактике правонарушений», сообщил, что с помощью камер видеонаблюдения полиция выявила порядка пяти тысяч преступлений и свыше 317 тысяч административных правонарушений. Также проходит апробацию система распознавания лиц (19 тысяч камер с аналитическими функциями). С их помощью были установлены и задержаны 569 правонарушителей, – рассказал эксперт.
Многие учебные заведения в Казахстане оснащены системой распознавания лиц (Face ID) и камерами, подключенными к центру оперативного управления (ЦОУ). Однако сокрытие лица делает их практически бесполезными, так как система теряет свою основную функцию – идентификацию личности. Это создает благоприятные условия для злоумышленников, которые могут использовать анонимность для совершения преступлений.
Таким образом, речь идет не о подавлении прав (никто никого не дискриминирует) и демократических свобод, а о создании условий, в которых современные технологии, направленные на защиту граждан, действительно работают.
Именно поэтому европейские страны много лет назад ввели запрет на сокрытие лица в общественных местах. Например, Франция и Бельгия приняли законы о запрете на ношение такой одежды еще в 2011 году. Подобные нормы действуют в Нидерландах, Швейцарии, Болгарии, Австрии, Дании и Германии. Наши ближайшие соседи – Кыргызстан и Узбекистан – также запретили скрывать лица в общественных местах.
Европейский суд по правам человека постановил, что действующий во Франции запрет на ношение никаба, балаклавы и других закрывающих лицо головных уборов в общественных местах не нарушает Европейскую конвенцию по правам человека. Судьи пришли к выводу, что соответствующий закон не направлен на дискриминацию по религиозному признаку.
Перейдем к реалиям нашей страны. Хотя в официальных формулировках речь идет об одежде, скрывающей лицо, в казахстанском сегменте Интернета слова «никаб» и «хиджаб» зачастую упоминаются как взаимозаменяемые. Проведенный нами контент-анализ публикаций и комментариев к ним показывает, что большая часть казахстанцев не различает понятия «никаб» – закрывающий лицо головной убор с узкой прорезью для глаз – и «хиджаб» – одежда, которая закрывает все тело женщины, кроме лица, кистей рук и ступней.
И когда СМИ пользуются заголовками типа «Запретят хиджаб», то это вводит население в заблуждение, хотя речь на самом деле идет о никабе. Подмена понятий формирует искаженную картину, провоцируя тревожность среди мусульманок, которые носят хиджаб, и усиливает общественное напряжение. Такие формулировки могут восприниматься как нарушение прав верующих и вызывать недовольство, несмотря на то что инициатива направлена исключительно на обеспечение безопасности в публичных местах.
– Как Вы думаете, чтобы быть праведной мусульманкой, обязательно ли носить хиджаб или никаб? – спрашиваю эксперта.
– Ни одно Священное Писание, будь то Коран или Библия, не ставит внешний облик выше чистоты сердца и поступков. В исламе, как и в других религиях, важнейшими ценностями являются добрые дела, честность, сострадание к ближнему и уважение к людям. Наличие или отсутствие головного убора не делает человека ни ближе, ни дальше к Богу, если в его поступках нет любви и доброты. Можно быть в платке, но осуждать других и причинять им боль. А можно ходить с непокрытой головой и при этом помогать, поддерживать, не проходить мимо чужой боли. Настоящая духовность проявляется в действиях, а не во внешнем виде.
Важный фактор, который часто упускается из виду: в Коране нет прямого предписания покрывать голову или волосы, тем более закрывать лицо.
Наиболее часто цитируемый аят по этой теме – сура 24:31, где говорится, что женщины должны «набрасывать свои покрывала на разрезы на груди». Этот аят призывает к скромности, но не содержит точных указаний о покрытии головы или лица. Действительно, скромность в одежде – важный аспект исламской морали, но формы ее выражения варьируются в зависимости от культуры, времени и общества.
– Насколько традиционно для Казахстана ношение никабов и хиджабов? Если нет, то откуда это взялось сейчас?
– Следует четко различать этнокультурную традицию и религиозную обязанность. Никаб носили еще в домусульманской Аравии. Он защищал жителей пустыни от яркого солнца, песка и пыли. Но ни в Коране, ни в других авторитетных исламских источниках нет прямого предписания, обязывающего женщину полностью скрывать лицо, обязательным считается лишь скромное одеяние. В самом большом и влиятельном в исламском мире Университете аль-Азхар женщинам-преподавателям запретили носить одежду и головные уборы, закрывающие лицо.
Что касается казашек, то они никогда не закрывали лица. Женщина в традиционном казахском обществе никогда не была лишена права голоса. Она не только вела хозяйство и воспитывала детей, но и участвовала в общественных, экономических и даже политических делах. Ее уважали, с ней советовались, она сидела за одним дастарханом с мужчинами, а не за ширмой.
Никаб и паранджа – это элементы культуры Ближнего Востока, перенесенные к нам выпускниками сомнительных зарубежных теологических учебных заведений.
Молодые люди, получившие религиозное образование в арабских странах, Пакистане или Турции, вернулись с убеждениями, которые не только отличаются от традиционного ислама, но и часто прямо противопоставляют его казахской культуре, традициям и мировосприятию нашего народа. Под прикрытием «чистого ислама» отрицают, например, национальные обычаи, называют традиционные праздники запрещенными, отвергают казахские имена, одежду, музыку, искусство – все то, что веками было частью национальной идентичности.
Но когда одни мусульмане начинают считать других «неправильными» или «неверными» – это уже прямая угроза гражданскому согласию. В Казахстане, напомню, признаются и гарантируются права и свободы человека в соответствии с Конституцией. И так как закрытие лица – это не обязательное религиозное предписание, то государство имеет полное право ограничивать его в общественных местах.
Важно отметить, что данная норма имеет светский и общественно-правовой характер и направлена исключительно на обеспечение общественной безопасности. Она не нарушает конституционные гарантии прав и свобод граждан, включая право на свободу совести и вероисповедания. Запрет касается только тех предметов одежды, которые препятствуют идентификации личности в общественных местах, и не распространяется, повторюсь, на элементы религиозной одежды, не закрывающей лицо, к которым относится, к примеру, хиджаб, – заключил Елнар Берикбаев.
