Возвращенцы, скорее всего, продолжают находиться под этой присягой.
Какую опасность могут представлять эвакуированные из Сирии казахстанцы, рассказывает в эксклюзивном интервью Zakon.kz профессор Института дипломатии Академии государственного управления Асылбек Избаиров.
По поручению Президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева 7-9 мая 2019 года была выполнена масштабная спецоперация «Жусан-2», в ходе которой были эвакуированы из Сирии 231 казахстанец, среди них 59 женщин, 156 детей, в том числе 18 сирот.
— Асылбек Каримович, как вы в целом оцениваете спецоперацию «Жусан-2» и ее результаты?
— Казахстан в очередной раз показал созидательную направленность своей политики: в таком масштабе эвакуация из Сирии была осуществлена только Казахстаном. Некоторые соседние страны и вовсе отказались от такой гуманитарной акции. Все это еще раз показывает, что Казахстану дорог каждый гражданин страны и Казахстан еще раз демонстрирует, что является генератором стабильности и гуманитарного порядка в регионе.
Но сегодня мне хотелось бы акцентировать внимание на некоторых проблемах, представляющих, на мой взгляд, особую важность. Вернуть оступившихся граждан домой – это даже не полдела, а только начало.
— Что вы имеете в виду?
— Меня как специалиста в этой области волнует вопрос о правильном выборе методики практической дерадикализации лиц, попавших под влияние экстремистской и террористической идеологии. Это очень важный вопрос, поскольку последствия в случае ошибок могут быть весьма тяжелыми. Я имею в виду возвращенцев из Сирии. Нам важно не допустить ошибок, как это было в случае с терактами 2016 года в городах Актобе и Алматы. Помните?
— О каких ошибках идет речь?
— В первую очередь мы должны понять, что к работе с этими людьми ни в коем случае не должны допускаться дилетанты от религии, это может усугубить и без того не легкую ситуацию. Что поразительно, дилетанты от религии массами появляются тогда, когда в сферу профилактики религиозного экстремизма и терроризма вливаются большие финансовые средства. Такую картину мы наблюдаем из года в год на протяжении ряда лет. Это тем более обидно, что у нас в принципе уже имеется положительный опыт по дерадикализации, который был отмечен Генеральной прокуратурой и МВД Казахстана, а также на уровне Контртеррористического комитета Совета безопасности ООН и в докладе представителя Антитеррористического центра СНГ Павла Мареева.
В то время в Казахстане работали специалисты-теологи с высшим религиозным образованием, которое они получили в Исламском университете «Аль-Азхар» в Египте. Также у них было высшее светское образование – степени бакалавра и магистра — полученное ими в Казахстане.
Так вот, эти ребята разработали уникальную методику переубеждения религиозных радикалов с рабочим названием «шестеренка». Этот метод представляет собой тщательный разбор шести основных тем, после которого происходит слом деструктивных установок в сознании радикалов, и начинается их переход в традиционный ислам, появляется лояльность к светскому государству.
Сегодня это оправдавшая себя методика используется не в полной мере, в профилактической работе с радикалами у нас теперь доминирует малоэффективное переубеждение с упором на сугубо абстрактные богословские вопросы.
— В чем состоит суть метода «шестеренки»?
— В двух словах сложно объяснить. Специалисты знают. В основе лежит разоблачение злонамеренных, превратных толкований некоторых основ вероучения, а также мусульманского права — фикха.
— Кто они — вернувшиеся из Сирии? В чем заключается специфика работы с этим контингентом?
— Мы должны понять, что имеем дело не с простым контингентом, а с людьми, которые видели кровь, смерть, жестокость.
Многие из этих возвращенцев – это те, кто в свое время дал присягу верности (баят) ДАИШ* и халифу аль-Багдади. И они, скорее всего, продолжают находиться под этой присягой. Присяга является действенной, пока жив идеологический отец аль-Багдади, лидер ДАИШ. А он жив, как недавно стало известно.
Боевики ДАИШ, подобно ассасинам, могут годами выжидать своего часа.
— Как можно снять присягу верности ИГИЛ с вернувшихся из Сирии казахстанцев?
— Насколько мне известно, работа по снятию присяги верности с вернувшихся из Сирии у нас не проводится. Я уже говорил вам о методике «шестеренки», вот ее и нужно применять повсеместно и не только применять, но и совершенствовать, поскольку в связи с проблемами возвращенцев из Сирии появляются все новые трудности в дерадикализации. Самое главное – убедить этих людей в ложности и несостоятельности присяги, которую они принесли псевдо-халифу аль-Багдади. Это очень серьезная проблема, намного серьезнее, чем кажется.
— Какие еще болевые точки видите вы в связи с эвакуацией бывших боевиков на Родину?
— Особая опасность заключается в том, что те казахстанцы, которые вернулись из Сирии и были привлечены к уголовной ответственности, сидят в тюрьмах вместе с другими осужденными и могут «подсаживать» их на обет верности ИГИЛ.
Приверженцы такфиризма, как известно, распространяют свое учение под так называемым аманатом. Аманат — доверенная одним мусульманином другому вещь или информация, которую он обязан хранить. Такфиристы используют это в целях конспирации, когда хотят скрыть источник информации. Паразитируя на этом, они научились тайно распространять свое учение, как на свободе, так и в тюрьмах.
Поэтому лишение свободы само по себе не является гарантией их переубеждения. Напротив, при сегодняшних условиях именно тюрьмы нередко становятся «кузницей кадров» для псевдорелигиозных экстремистско-террористических группировок.
Вспомните, практически все террористические акты в Казахстане так или иначе были связаны с тюрьмами – либо совершались как акты мести за «братьев в тюрьме», либо планировались и осуществлялись непосредственно оттуда. Подобные проблемы характерны для многих странах.
— Означает ли это, что проводимая в Казахстане работа по профилактике псевдо-религиозного экстремизма, мягко говоря, недостаточна?
— Не совсем так. Да, в профилактике псевдо-религиозного экстремизма есть недостатки — а где их нет? — но я говорю о совершенно другой проблеме.
Когда мы говорим о профилактике, следует четко различать вопросы общей профилактики и процесс дерадикализации уже сформировавшихся экстремистов. Это два практически самостоятельных направления работы. При этом именно процесс дерадикализации уже заразившихся «вирусом» экстремизма является наиболее сложным и трудным.
Что же касается сферы профилактики в обществе в целом, то здесь по-прежнему актуальным остается врачебный принцип «не навреди». И не надо путать естественный процесс постепенного роста религиозности населения с «радикализацией». Я уже как-то говорил в интервью вашему сайту, что постепенный рост мусульманской религиозности в Казахстане в основном затрагивает молодых городских казахов, и этот процесс, прежде всего, связан с процессами урбанизации и роста национального самосознания. А радикализация малочисленных маргинальных групп имеет точечный характер, и во многом связана с влиянием внешних центров. Соответствующий характер должна носить и борьба с ними, но это уже прерогатива в основном спецслужб.
Елбасы Нурсултан Назарбаев на ХХVII сессии Ассамблеи народа Казахстана сказал важные слова: «Однажды допущенные промахи в религиозной политике приводят к тяжелым историческим драмам, переживаниям и страданиям многих людей». Обратите внимание, в таком ключе Елбасы впервые выступил с трибуны Ассамблеи, где обычно говорят о межрелигиозной толерантности и несовместимости истинных религиозных ценностей с экстремизмом и терроризмом.
Но в этот раз Лидер нации счел нужным предостеречь само государство от ошибок и просчетов в политике на религиозном поле, которые могут привести к трагическим последствиям. Прогресс и духовность не противоречат друг другу, но должны гармонично дополнять друг друга – таков завет Елбасы. И тем важнее остановить псевдо-религиозных смутьянов, способных своими действиями посеять сомнение в этом.
